9 сентября 2001 года

Резкий гул за окном заставил пробудиться.

Звуки городского утра.

Планы на сегодняшний день были приятными: завтрак, телефонные звонки, интересная книжка и поход в клуб. Выходной день ассоциировался с выходом в свет. Лингвисты найдут созвучие.

Поочередно потягивая минералку и сигарету, я растянулась с новой книгой на балконе. Новая блестящая книга. Биография художника Анри де Тулуз-Лотрека. В перессказе Герхарда Грутройя "... Французский художник Анри-Мари Раймон де Тулуз - Лотрек родился 24 ноября 1864 года. Он был прямым потомком графов Тулузских. Увлечение рисованием началось с подражания братьями отца, которые практиковали..." Биография была интересной, судьба - драматичной.

Я принялась за сборы. Каждая уважающая себя дама должна выглядеть в обществе хорошо...шикарно. Даже если от природы ей это не дано. Я некрасива, но всегда чертовски мила!

Сборы закончились. Все отлично! Самодовольный взгляд упал на книгу. Ах! Бедный Лотрек!

Час в общественном транспорте - лоск и блеск утеряны. Уверенность осталась. Пачка сигарет и бутылка пива. Жизнь, как говорится, хороша, если пьешь не спеша. И ничем-то девушка не отличалась от гуляющего люда. Так казалось всем. Почти всем. Исключение - три жлоба в серой униформе на ментовском козле. Выскочив из машины, самый молоденький и слащавый метнулся ко мне. С остервенением схватил за рукав, будто испугавшись, что я вдруг исчезну. Старший - прокуренная гнилая улыбка - потребовал документы. "Проедемте в отделение",- громыхнул третий тощий мент, упиравшийся долговязой башкой в потолок уазика. Низкий раскатистый голос никак не мог принадлежать ему и напоминал скорее раскатистое эхо грома. Но гроза не сверкнула. Небеса не разверзлись. Я в машине с тремя ху... о, извините!...блюстителями порядка не была доставлена в отделение милиции.

Отец и мать Лотрека были двоюродными братом и сестрой. Дети от таких браков часто страдают болезненной хрупкостью костей. В январе 1875 года Анри по состоянию здоровья вынужден был оставить лицей и отправиться в клинику в Нейи возле Парижа. В 1878 году случается первое несчастье в семье Лотреков. Анри, вставая со стула, поскальзывается на натертом паркете. Падает. Ломает кость левого бедра.

Так и не узнав красот отделения, я за время часовой экскурсии по дворам узнала свои перспективы. "Вариант первый - деньги" - громыхал Тощий, запинаясь от частых ударов головой о потолок машины: твою мать - дороги! Вариант втор-рой - НЕ деньги!".

Лаконично... Денег@net . Истерика. В седьмой раз проезжали мост...

"У меня нет денег", - голос не слушался. Холодный оскал главного, улыбка молоденького и ехидный истерический смешок долговязого не оставляли сомнений и не являлись поводом к вопросам.

"Я не могу! Я лесбиянка!",- казалось мысли озвучились сами собой. Вот и первое признание. Самой себе? Умница! Внезапное оцепенение оказалось трезвым расчетом. Главный отпустил руль, проехал в ступоре метра четыре и, снова вцепившись в руль, резко вдарил по тормозам. Кровь хлынула изо рта. В глазах потемнело. "Детка нас не любит!". В следующую минуту я валялась на асфальте возле моста. Ах! Не повезло бедному Лотреку! Пронеслось ....

Мгновение. Утерев лицо - вдруг передумают, вернутся - я метнулась через мост. У клуба ждал друг... Девушка за кассой мило улыбнулась и пожелала приятного вечера. Зачем ей было знать, что... и что ноги до сих пор дрожат.

Ах! Не повезло бедному Лотреку! В 1879 году, годом позже, он сломал кость уже правого бедра. Красивый мальчик сделался уродом. Он больше не вставал с коляски. Лечение ни к чему не приводило.

Дрожь не унималась. Народу !!. Одинаково стриженые пытались выделиться, подражали мужчинам. Щеголяли. Свой отдельный социум. Взгляд, адресованный другу, гласил: "Я здесь больше не могу. Я здесь чужой". Направилась к выходу. Нервы дребезжали порванными струнами. Отчаянье приняло доступную форму. Хлынуло слезами.

Выход преградила ... дама. Статная. Цепляющая. Изящная. Она не сливалась с массой. Но отличалась ли?

Ее магнетический взгляд проник в глаза, в глаза... в сердце, в душу. Маугли был сражен мудростью Каа. "Тебя кто-то обидел? Что случилось, девочка?",- голос не происходил из ее уст, скорее собирался частицами из воздуха и обличался в слух. Слышал ли этот вопрос кто-нибудь, кроме меня?...

В самом деле, ну кто же мог меня обидеть?! А отчаянье приобрело новую форму и сорвалось с губ жестяным скрежетом: "Да разве это люди? Да это же звери ...какие-то!". Взгляд упал на фигурку трех ... Глаза Дамы не потеряли магнетизма, но остыли. Вердикт был вынесен. Ярлык выдан. Мне повезло чуть меньше покойника. Ярлык не болтался на пальце, его не снять. Он вбит в хрупкий хребет. Надпись ярлыка: "Девочка - скандал. Малолетка - дура дурой".

В мастерской на Монмарте Лотрек погрузился в жизнь района. Он посещает ночные клубы, публичные дома, кафе, будучи студентом. Среди его знакомых проститутки, анархисты, актрисы (Джейн Авриль), певцы (Аристид Брюан, Иветт Гильдбер), художники. Полусвет этого мира находит отображение в его картинах.

Не сдерживая отчаянья, в порыве я вылетела на улицу. В нос ударил запах прошедшего дождя и крови...Что творилось в моей душе, да и могла ли быть у меня душа? Это никого не волновало. Зачем..

Ах! Как же все-таки не повезло бедному Лотреку! Если б они только знали! Но что они могли знать? Что им за дело до несчастья другого. Где им почувствовать горе давно минувшее?! На каждом углу они кричат о серости массы и о своей индивидуальности. Собираясь вместе, образуют свое общество. Свой социум. Свою массу. Пусть не серую. Пусть радужную...да хоть какую. Но однородную! Рожденные "индивидами" и рожденные "людьми"....

На всю эту дребедень, творящуюся в моей голове, откуда-то с высоты взирал магнетический взгляд. О чем он? А главное, кому он принадлежал? Массе? Или индивиду? Человеку? Или человеку с душой?.....

Быть может я родилась не в свое время. Зачем мне вздумалось искать душу...Смешно. Надо быть проще. Куда уж проще? Не сибирский валенок. Ах! Эта прекрасная философия Лотрека, Сёра, Боннара. Философия приоритета удовольствия над моралью. Философия наслаждений и эротики. Философия чрезмерного употребления алкоголя. Философия одиночества. Или единочества? Сексуальности и созерцательности.

"Эй! Дорогуша! Именно, ты, детка!" - окликнул за мостом низкий голос. Три фигуры выступили из темноты. Чуть вспыхнула оранжевая роба асфальтоукладчика. "Девочки, смотрите-ка!"- "Что эт тут у нас, милашка!" Всеобщий хохот выдал женские нотки. Точнее то, что от них осталось.

"Ну-ка познакомимся с девочкой!" Они знакомились минут 30. Ногами в поддых и по ребрам, руками по лицу и снова ногами. Запах индивидуальности постепенно стирался. Рваная одежда. Грязь. Фонарь. Тускло. Тошнота.

Двое подняли меня сзади под руки. Асфальтоукладчица подняла голову за подбородок. Наколка на руке....ЖНССС....Жизнь научит смеяться сквозь слезы... "Детка, ты не хочешь меня?" Укладчица знала свое дело и могла уложить не только асфальт. Тяжелый удар вырубил свет. Вырубил запах, тошноту. Слух угасал красным смехом и удаляющимся матом. Магнетический взгляд потух, оставляя душу в состоянии единственно возможного одиночества. Бессознательного одиночества.