Однажды успешная писательница и открытая лесбиянка Шамим Сариф решила, что может делать фильмы. Она попыталась писать сценарии для Голливуда, но этого ей показалось мало. Тогда она стала переписывать "под сценарии" собственные новеллы и убедила свою партнершу, Хэнан Каттан, стать продюсером этих лент.

Прошло несколько лет, были сняты две полнометражки, и теперь пара находится на пороге больших ожиданий и получает комплименты за "Даже думать об этом не могу" и "Невидимый мир". Небольшое уточнение: первая из перечисленных кинолент по-английски называется "I Can’t Think Straight", а с учетом того, что одно из значений слова "straight" - "гетеросексуал", на лицо игра слов, потому что "гетеросексуально думать" героини этой картины действительно не могут.

Конечно, многие лесби-режиссеры снимали кино и прежде, но вряд ли многим из них удавалось достичь того, что получилось у Сариф и Каттан. Они вывели кинематограф в жанре "сделай сам" на совершенно новый уровень.

Их первый совместный фильм стал настоящим испытанием для новоиспеченного режиссера. Во-первых, Сариф необходимо было постигать азы мастерства и учиться быть человеком, задающим тон на съемочной площадке. А этот процесс мало похож на созерцательное и зачастую - неспешное писательское дело.

"Когда ты пишешь роман, ты сам за все в ответе - за свой творческий мир, за свою внутреннюю вселенную. Это - очень уединенный процесс, - рассказывает она. - Поэтому мне было интересно, насколько удачным получится переход к новому направлению. И случилось так, что я в свое новое дело влюбилась. Впрочем, в нем есть и элемент менеджмента, потому что тебе приходится командовать штатом в количестве 80-100 человек. Что мне действительно нравится - так это сотрудничество с главами различных "департаментов" и, конечно, с актерами".

Каттан, в свою очередь, должна была изучить все входы и выходы продюсерского бизнеса, однако Сариф ни на секунду не сомневалась в партнерше. "Я всегда знала, что она обладает энергией, и что у нее есть коммерческая жилка. Теперь вы можете видеть результат: два фильма за два года. По-моему, это очень неплохо!"

Когда Сариф взялась за съемки "Не могу думать гетеросексуально", ей понадобились две актрисы, которые могли бы сыграть Талу - упрямую палестинку, - и Лейлу, скромную, но очень талантливую писательницу, которая ведет борьбу с собственной сексуальностью. Две эти женщины влюбляются друг в друга в водовороте "традиционных семейных ценностей" и ожиданий, возлагаемых на них родственниками, на фоне не располагающей к романтике политической обстановки. Все это - нелегкая задача и для режиссера, и для актера, какую бы этническую группу он не представлял. Но именно "этнические" актрисы нужны были для того, чтобы сделать фильм правдивым.

"У нас было очень много проблем с актрисами арабского и индийского происхождения, которые отказывались участвовать в однополых сценах, даже если речь шла о простом поцелуе - не говоря уже о более раскованных съемках", - жалуется Сариф. Возникли и другие сложности: к примеру, авторам фильма не удалось получить права на использование арабской музыки, которая должна была стать сопровождением таких "раскованных съемок". В конечном итоге музыку написала... сама Сариф, но это были цветочки по сравнению с поисками актрис, согласных играть лесбиянок. "Была у меня на примете одна актриса, но она соглашалась лишь на легкий поцелуй - и не обнаженного тела, а затянутого в телесного цвета трико, - рассказывает Сариф. - Хотя на самом деле ничто не подстегивает к действию сильнее, чем подобные ситуации!"

В итоге актрисы были найдены: Лиза Рэй, модель и бывшая звезда Болливуда, и Шитал Шетх, девушка индийско-американского происхождения. Вместе они снимались в "Невидимом мире", вместе они начинали и в этой картине. "У меня не хватало времени, чтобы прочитать сценарий, - рассказывала позже Шетх, - ведь я была очень занята в другом проекте. Когда же я наконец смогла сесть и прочесть его - согласилась немедленно".

Сариф была очень впечатлена тем, что у этих актрис не было никаких табу относительно съемок в лесбийских сценах. "О них я только одно скажу: мысль об этом даже не пришла им в голову! Даже разговоров об этом не велось! Для них будущий фильм был в первую очередь прекрасной историей - и они захотели стать ее частью".

По словам Шетх, тот факт, что на съемках придется участвовать в любовных сценах, был для нее само собой разумеющимся. "Если на кастинге мне нужно кого-то поцеловать, я думаю: "Круто! Я в постели с абсолютным незнакомцем!" И парни, и девушки бывают такими неуклюжими! Как по мне - разницы нет. Я действительно считаю, что это - прекрасная история любви. Женщина с женщиной? Ну и отлично!"

Когда индийская пресса узнала, что Лиза Рэй - бывшая звезда местной "фабрики грёз" Болливуда, собирается играть лесбиянку, она навела такого шороху, что чуть не сорвала съемки. Нужно отдать должное актрисе: она проигнорировала всю эту шумиху и полностью сосредоточилась на работе.

"Реакция Лизы была потрясающей, - рассказывает Каттан. - Она просто оборвала все контакты с газетчиками, которые жеждали взять у нее интервью и устроить сенсацию. И мы согласились с этим: нужно было сконцентрироваться на съемках, а не на "периферии", окружающей кинематограф".

Ситуация осложнялась тем, что у Сариф был в распоряжении всего месяц - за это время она должна была превратить свой роман в полнометражный игровой фильм. "Каждый день был расписан по минутам и превратился в настоящую борьбу".

А после этого начались юридические проблемы.

"Когда съемки подошли к концу - выяснилось, что прокат ленты находится под угрозой. Продюсерская компания не провела множество платежей, в связи с чем на некоторое время фильм оказался в подвешенном состоянии, и мы вынуждены были начать юридическую войну, чтобы дать ему право на существование".

Когда Сариф и Кэттан снимали свой второй фильм, "Невидимый мир" - а речь в нем шла о любви двух южноафриканок во времена Апартеида (1950-е годы), - они фактически поселились в Южной Африке. В этом фильме рассказывалось о совершенно другом времени и других проблемах, и он потребовал от авторов более серьезной работы и подготовки. В этом паре помогла школа, пройденная во время съемок первой картины.

Оба фильма, в принципе, похожи - несмотря на то, что показаны в них абсолютно разные истории. Но и тот, и другой - повествование о любви двух женщин, живущих в очень традиционной атмосфере, а окружающие их люди существуют в четко структурированном и подверженном культурным стереотипам мире. В каждом фильме есть ремарки о расе, половой принадлежности, сексуальности и политике. При этом Сариф обращается с собственным материалом очень легко, умело жонглируя им и придавая рассказу юмористический оттенок, который уравновешивает ее работы, не превращая их в тотальные, преисполненные трагизма драмы. Сама Сариф называет свой юмор "злым".

"Мы решили придать некоторым моментам юмористический налёт, поскольку лишь сквозь эту призму удалось рассказать об устаревших культурных традициях, а также не углубляться в серьезности арабско-израильского конфликта. С другой стороны, именно это оказалось самым сложным. Но фильм не должен превращаться в разборки на политической кухне, ведь наша цель - предложить публике зрелище, достаточно легкое для восприятия, но в то же время заставляющееся задуматься".

Актриса Шитал Шетх утверждает, что от своеобразного эксцентричного юмора картины получила ни с чем не сравнимое удовольствие. "Мне так нравилось, когда героини фильма - Тала и Лейла - говорили друг другу всякие мелочи, непосредственно связанные с устоями своей семьи, или с политикой. Зрителю это тоже пришлось по душе".

Фильм может показаться немного "шероховатым", ведь в своей второй ленте - "Невидимый мир", - Шариф и Каттан проявили себя гораздо более опытными кинопроизводителями и заслужили немало почестей. Но именно "I Can’t Think Straight" стал для пары первым блином, который комом отнюдь не вышел.

Трейлер фильма